Когда-то я вывела сентенцию о том, что людям намного легче правдоподобно вообразить себе ад, чем рай. Воплотить невыразимый ужас, страх и прочую чудовищность и безнадежность в конкретные формы - на это у нас прекрасно заточена фантазия; даже на страницах "обязательной классики" и для нас сегодняшних один вариант убедительнее другого (банька-то, банька с пауками?! а ведь она прямиком наследует Данаидам и прочим античным традициям - которые в двадцатом веке возрождают к жизни, скажем, Камю и Сартр). А вот неубедительность конкретных воплощений вечного блаженства поражает даже у ближайших современников (не знаю, плакать или смеяться над концовкой льюисовской "Нарнии" - ну, он сделал что мог, да). Сколько ни пробуй поймать эту картину - для чуть-чуть иначе настроенного или воспитанного зрителя всё выходит бессильным, плоским, картонным.
И точно так же (мне) гораздо сложнее принять и проникнуться историей, которая рассказывает об локально успешном разрешении людьми социальных проблем - в смысле social justice, - т.е. успешного взаимопонимания среди людей, которых разделяет (как стена) некий набор привилегий (будь то класс, раса, гендер, что угодно). И наоборот, историю о том, как "низы" жестоко бунтуют против "верхов", я воспринимаю спокойно и с внутренним удовлетворением. Потому что знаю, что это справедливо, пусть и бесчеловечно. А вот любую уступку безжалостной критики, любой человеческий - человечный компромисс я воспринимаю как поражение. И это, на самом деле, крайне нелепо - мир вертится только потому, что люди постоянно находят компромиссы. Но я (кажется, из-за несколько своеобразного книжного воспитания) просто не могу даже смотреть спокойно, как разговаривают в неофициальной обстановке двое людей с большой разницей в социальном положении (когда они осознают ее и воспроизводят постоянно эти свои роли). А когда мне показывают, что они при этом еще и могут друг к другу неплохо относиться, вполне искренне - у меня просто зависает мозг. Я на самом деле не понимаю этого. Историю, рассказанную с позиции "такой проблемы вообще не существует!!11" , я могу простить и даже полюбить. Но если проблема поднимается в явном виде, и вместо того, чтобы говорить о праведном гневе и призывать до основания разрушить старый мир, мне рассказывают, что можно осознавать проблему и все-таки спокойно идти по жизни дальше... я не знаю.
Это словоизвержение было спонсировано сахарно-флаффным французским фильмом Intouchables. Из описания сюжета будет гораздо понятнее, о чем я говорю - я сейчас не в состоянии переформулировать свои мысли в пристойную форму, увы.